Магри - для семейного счастья.

Поселок Магри находится в тринадцати километрах к юго-востоку от Туапсе. На трассе стоит пост ГИБДД. Именно здесь проходит граница между Большим Сочи и остальным миром. То есть, если Вы едете в Сочи на машине, то знайте: площадка-отстойник за постом – это еще не то, о чем мечталось долгими зимними вечерами, но уже Сочи. Если на поезде, то сразу за станцией поезд ныряет в тоннель. Выныривает опять же в Сочи. Через Магри проходит и официальная граница субтропического климата. В Туапсинском районе субтропики непостоянные: в одних местах есть, а километр южнее, километр севернее – нет. Все, что после Магри – полноценные субтропики.

Пляж в Магри мелкогалечный, выход на пляж прямо с перрона, длина пляжа как раз соответстствует длине железнодорожного состава. Очень удобно.

Отдых в Магри хорош для семей со средним достатком, для тех, кто хотел бы упрочить семейные отношеня. Этому есть исторические причины. Само название «Магри» появилось в результате семейной ссоры и дальнейшего примирения.

История такая. Заселялась территория трудно. В конце 19 века местных жителей на Черноморском побережье почти не осталось, а те, что были, не представлялись царскому правительству верными подданными. У государства, как водится, средств на обустройство побережья не хватало. То есть средства, конечно, выделялись немалые, но почему-то до побережья они не доходили. Оседали в карманах наиболее верных подданных. Тогда к освоению территории стали привлекаться частные лица. Достаточно просто было оформить участок земли и построить на нем то, что тогда называлось «дача». Люди вкладывали свои деньги, во многом благодаря этим частным инвестициям, курорт и развился.

Одним из таких частных лиц был знаменитый инженер Григорий Поляков. Довольно быстро построил он двухэтажную дачу. Вокруг дачи разбил обширный субтропический парк. На открытие привез жену Марию, сына и трех дочерей. Всем все понравилось, но разгорелся жаркий спор о том, как назвать это место. Спор, надо сказать, нешуточный. Поляков предлагал назвать дачу именем некоей греческой богини. Супруга его категорически была против, поскольку полагала, что именно таким именем звали даму, которая, как ей казалось, скрашивала одиночество инженера в трудах на далеком Кавказе. В пику мужу Мария предлагала назвать дачу именем римского бога, чтобы муж не забывал, что и одиночество супруги вдали от благоверного тоже не есть величина абсолютная. Старшая дочь, предлагала назвать именем мамы – «Мария». Средняя возражала, что это будет несправедливо по отношению к папе. Папа строил-строил, а назовут именем мамы. Младшая дочь предлагала названия цветов и вообще всяких растений съедобных и несъедобных. Сын чуть не до истерики настаивал на названии «Виктория», но был осмеян и отруган на том основании, что это совершенно неоригинально.

- Знаешь, сколько здесь «Викторий» через сотню лет разведется? То-то и оно.

Очень быстро атмосфера накалилась до предела. В ход пошли взаимные упреки в скудоумии, иждивенчестве и эгоизме. Применялись аргументы в виде битья тарелок, а младшая дочь покусала сына.

На следующий день никто друг с другом не разговаривал, а название даче так и не было придумано. Тогда Поляков отправил гонца к знаменитому рабочему Максимычу. Этот Максимыч был известен по всему побережью своей рассудительностью и прозорливостью. Многие обращались к нему за советом. Никому Максимыч не отказывал, если был в добром расположении духа. Но худо случалось тому, кто приходил в неудачное время. Неудачным было любое время, когда у Максимыча не было денег на водку. Тогда любой его совет был советом дать ему денег. Тут не отвертишься, уж больно настойчиво советовал, мог и кулаком припечатать.

Ответы на многочисленные вопросы Максымыч черпал в окружающей природе. Знал он травки и грибочки, покушав которые забывался на время, а после начинал отвечать на вопросы. Порой отвечал на вопросы, которые никто и не задавал ему. Уж такой дар был у старого рабочего. Налопается, бывало, мухоморов и давай бормотать несуразицу про укрепление рубля, про нацпроекты, да про вертикаль власти.

- Ну вот, опять об угрозе терроризма заговорил, - сокрушались рабочие, - значит снова бельмы закатит и пойдет деньги отбирать…

К этому-то мудрецу и обратились за советом. Ответ его временами был непонятен, поскольку мыслями дед был наполовину в нирване, но общие пожелания все уловили:

- Дачка ваша заслуживает названия такого, которое переживет века. Уже и домика-то не будет, а название останется. Хорошо бы назвать ее именем Ленина, чтобы заранее прогнуться перед Советской властью, которая еще не наступила. Но чую я, не спасет вас это от репрессий, да и вопросы ненужные вызовет. Можно назвать именем Тутанхамона. Имя давнее, проверенное. Века уже пережило и еще многие переживет. Но вот только нерадостное что-то в этом слове – Тутанхамон. Викторией называть даже советовать не буду. А посоветую я вот что. Возьмите-ка вы имена ваши «Мария» и «Григорий» да и сложите. От одного первый слог, от другого первый слог. И себя запечатлите, и звучно получится, и по-иностранному.

Так и сделали, сложили имена «Ма» и «Гри». Прижилось. Через небольшое время Магри стали называть и дачу, и село, и речку. Мир в семье был восстановлен, обиды забыты и все радовались до конца своих дней.

Только самые продвинутые отдыхающие догадываются, что в названии Магри на самом деле зашифровано: «Максимыч» и «грибочки». А старый рабочий на этом не прекратил свои словообразовательные труды. Многие, кто едет на машине, примерно на половине пути между Магри и Сочи обращают внимание на указатель к населенному пункту с названием, которое невозможно было придумать по-трезвому. Это тоже отметился Максимыч. Назвали место: «АБЗ ЛГУДП». Но это уже совсем другая история.